Некоторых наших земляков фашисты угнали в Германию в качестве рабов.
Лугинец Мария Никитовна - узница фашистской Германии
Воспоминания Ясенской Марии Петровны.
Когда началась война, ей было всего 10 лет. «Пришли немцы в деревню. Заходили в каждую хату. Отобрали нужное количество людей. Погрузили в грузовики и повезли в сторону города Речицы. Там всех сгрузили в огромный барак. Там не только вышемирцы были. И с других деревень полно. Правда, многие отсеялись, пока в Германию ехать... Ночью заходили фашисты проклятые в барак. Фонариком в лицо светили. А кого выбрали – на улицу тащили, за ворота. Там же расстреливали. Однажды утром тех, кто остался, погнали к вагонам. Погрузили в «товарняк». Едем. Если впереди часть дороги, где с обеих сторон лес стоит, то детей из вагонов швыряли на улицу, и заставляли бежать впереди поезда по рельсам. Видно, боялись немцы партизанских мин на дороге железной. По приезду в Германию нас дезинфицировали. Отбирали нас хозяева ферм. Осматривали. Палками ковыряли. Хохотали. Как на скот на нас смотрели. Разобрали нас всех по немецким домам. Мне, например, повезло с немцем-хозяином. Сильно не бил. Хлеб и сахар каждый день давал. Я с другими детьми за коровником смотрела. А вот по соседству узники у немца жили. Так там целую семью белорусов загубили, изувечили…Словом, не дождались они наших освободителей. А я вот и горстка других, живы остались. С Красной Армией домой возвращались».
Воспоминания узников фашисткой Германии Кондиковых Петра Ефимовича и Тамары Васильевны.
Они в раннем детстве попали в качестве узников в фашистскую Германию.
Когда в дом Петра Ефимовича пришли каратели, ему было 6 лет. Его забрали вместе с мамой и 2 сестрами постарше. Отца уже не было в живых, он умер до войны.
В Германию везли на товарняках. Там встречали богатые фермеры-немцы. Семья Петра попала в хозяйство пана с русской фамилией Сивухо, видимо, когда переселился и онемечился. Хозяйство было огромное. Плантации малины, зерновых культур. Большая свиноферма, птицеферма. За всем этим приходилось следить маленькому Петру и его семье, а также и другим узникам. Самого его часто не было дома, так как он был начальником в каком-то немецком концлагере для заключенных. В том числе, советских солдат. За всеми остарбайтерами на ферме следил его управляющий - шнайдер. Очень строгий и суровый человек, который за любую провинность строго наказывал. Кормили узников два раза в день – картошкой в мундире: работающим 5 картофелин, не работающим – три. Бараки для пленных были по три километра в длину. Пока картошку принесут – она уже стылая и синяя. Часто с голоду дети подворовывали на огороде: то гороха стручок схватить удавалось, то батвы какой...
Узниками Петр Ефимович и его семья пробыли целых 4 года, пока в данную местность не пришли американские войска и не освободили всех заключенных. Немецкий хозяин покончил жизнь самоубийством, а управляющий бежал в Литву и о нем больше ничего не известно. После освобождения всех узников американцы перевезли в Польшу, предварительно снабдив продуктовыми пайками с запасом на три дня. Но, уже на границе, пограничники все эти продукты питания отобрали со словами: «Вы там и так в Германии отъелись»...
«Вот такие чудеса были» - с грустью смеется Петр Ефимович.
Потом попали в Брест. На брестской станции сели в вагоны и отправились в сторону Гомеля. Там всех высадили, без документов, без вещей... Как добираться до дома, не знали... Кто-то предложил сесть на товарняки. Попрыгали на ходу и поехали до Речицы. А остановки там не было, на станции. Надо было прыгать на ходу. Кто постарше и посмелее – выскочили. Петра кто-то схватил за руки с сбросил с вагона. Сестры же побоялись на ходу прыгать и поехали дальше. Добрались до Лунинца, там поезд стал, и они пересели на вагон в обратную сторону. До Речицы. Приехали. А маленького Петра уже на станции Речицы не было..
Петр Ефимович, когда его сбросили с вагона, очень испугался. Увидел, что никого родных нет, стал бежать в след за товарняком. Ну, куда там, ни угнаться. Шел уже просто по шпалам. Встретил проводницу. Дошел с ней до Бабич. Она, видимо, не захотела приютить мальчишку, и пришлось ему спать на улице, под лавочкой. На утро Петр вернулся на железную дорогу. Решил, что нужно вернуться в Речицу. По дороге он встретил слеповатую женщину, которая вела слепого старца. Шли они просить милостыню на городской рынок. Петр Ефимович прибился к ним. Так скитался с ними несколько дней, за счет милостыни жили. Очутились в Демехах. И вот, спустя несколько дней, увидел Петр свою маму, которая все эти дни ходила по деревням и искала своего сына...
Дальше послевоенная жизнь была не легче. И голодали, и нуждались, и жили по людям. Некоторое время пришлось переселиться в Западную Беларусь. Сестры няньками подрабатывали, а Петр коров пас у местного пана. Когда началось активное колхозное строительство, «бандеры» жизни не давали: всех, кто в колхозы записались, ночами громили. Пришлось и оттуда уезжать. Вернулись в родную деревню. Построили курень, где и ютились все вместе. Огород свой стали обрабатывать, немного разжились. Петр Ефимович отслужил в армии 3 года, выучился там на шофера. Впоследствии 41 год отработал водителем в местном колхозе. Был передовым работником.
Супруга Петра Ефимовича Тамара Васильевна Лобанова тоже прошла немецкий плен. Ей тогда было всего лет 5. Воспоминания ее о тех событиях менее отчетливые. Помнит лишь, что за любую шалость немцы очень сильно наказывали. Однажды она увидела в коляске маленького красивого немецкого малыша и шуткой его ущипнула. Вспоминает, что «Ох и погоняли ее тогда взрослые немцы».
После освобождения практически одновременно семьи Кондиковых и Лобановых вернулись в родные места. Петр и Тамара с детства дружили, затем создали свою семью. Всю жизнь прожили вместе, растили детей, внуков, поддерживая и заботясь друг о друге. И сейчас, на склоне лет, когда Петр Ефимович практически ослеп, а Тамара Васильевна плохо ходит, ни на минуту не покидает их радость, что выжили тогда, что живы сейчас...
Воспоминания узника войны Пешкун Ксении Васильевны
Пешкун Ксения Васильевна родилась в 1936 году в деревне Дятловка. В годы Великой Отечественной войны она, маленькая девочка, вместе с семьей была угнана в Германию. Она вспоминала: " Слава Богу, немец-хозяин оказался неплохим человеком. Не бил, не обижал. Родителей назначили смотреть за коровником. Дети же выполняли мелкие поручения по дому. Даже разрешали играть с игрушками. Уже после освобождения отца Ксении отправили на Урал, на лесосплав…С мамой вернулись в деревню. От Дятловки ничего не осталось. Сделали своими руками полуземлянку, курень. Там и жили некоторое время. Школа – в пяти километрах от дома. Но ходить в нее уже просто не было физических сил. Трудились, чтобы выжить. Жали серпами жито, собирали подгнивший картофель, искали по лугам щавель… Когда вернулся отец, родилась еще одна сестренка. Построили хату. Всей семьей работали."
Воспоминания узника фашистской Германии Мачульской Софьи Николаевны
“Было гэта летам 1941 года. Прыйшлі немцы ў в. Бурыцкае, сталі паліць хаты, сараі… Не цураліся паліць людзей у хатах, не глядзячы на тое, хто перад імі: старыя ці малыя. Выгналі нас з вёскі і павезлі ў Рэчыцу. Пасадзілі нас на таварняк. Потым павезлі ў Германію. Везлі нас, а мы і не зналі куды нас вязуць. Па дарозе ў Германію, давалі нам сухі паёк: хлеб, трохі кансерваў. Давалі банку кансерваў на цэлую сям’ю на адзін раз. Нас было 7 чалавек у сям’і, і мы не наядаліся. Вады давалі мала, а было вельмі горача і душна. Прывезлі нас у Берлін, а там ужо сталі размяркоўваць нас на баварах (панах). Усю маю сям’ю прыслалі да бавара. Многа каго аддавалі баварам, а некаторых адпраўлялі ў лагеры. Старых часта забівалі, растрэльвалі, засыпалі жывымі ў зямлю, бо лічылі, што ад іх няма ніякай пользы.
Мой бацька і маці работалі на полі бавара, а я дапамагала ў двары: падмяту, накармлю жывёлу, бо яшчэ малая і нічога больш не ўмела. Бавар мяне не біў, а біў чужых дарослых і маіх бацькоў таксама. Насілі мы там сваё адзенне, якое яшчэ прывезлі з дому. Была яно ўжо старое, а іншага нічога не было. У немцаў жылі мы ў асобным пакоі. Жылі мы так 2 гады.
Урэшце дачакаліся. Прыйшлі рускія, вызвалілі нас. Бавар даў нам коней, мы ўсе пагрузіліся і паехалі. Пасля казалі, што многіх бавараў забілі за тое, што здзекваліся над намі. Павезлі нас рускія ў лагер і там пакінулі. Адтуль бацьку забралі на фронт, як і іншых мужчын, а жанчын з дзецьмі пакінулі ў лагеры. У лагеры пачаліся розныя хваробы, памерла шмат людзей (асабліва дзяцей), бо хадзіў “ шкарлацін”. Калі, праз 2 месяцы, прыехалі рускія нас засталося вельмі мала. Забралі нас і павезлі дамоў. Потым мы прыехалі ў в. Бурыцкае, а там ўжо быў бацька. У вёсцы пачалася эпідэмія тыфу. Зноў пачалі паміраць людзі. У нас памерла 3 дзяцей, затым бацька і маці. Засталіся мы адны малыя…”
Воспоминания узника войны Захаренко Харитины Андреевны
Родилась Харитина Андреевна в 1907 году. Во время Великой Отечественной войны, в 1941 году, была вывезена в Германию со своей семьей: мужем и пятью детьми. Родители Харитины Андреевны и родители ее мужа остались на оккупированной территории.
Доставили семью Захаренко в Германию на поезде. Дальше со станции их привезли в поселение Трогин. Жили они в доме немецких хозяев и занимались, преимущественно, сельским хозяйством. Рабочий день длился с раннего утра и до позднего вечера. Питание было очень плохим. На детей выдавали продукты немного лучше: масло, хлеб, булочки, сахар, яйца. Но эти продукты получала немецкая хозяйка, поэтому большую часть она забирала себе. В целом, отношение немецких хозяев было очень плохим...
Захаренко Харитина Андреевна не встретила конец войны в Германии. Ей, как и некоторым другим, удалось уйти еще в 1943 году к русским солдатам, которые в тот момент приблизились на 10 км к поселению Трогин. Белорусы уходили от своих немецких хозяев и не встречали сопротивления с их стороны. Это было объяснимо. Немцы чувствовали, что война вот-вот закончится не в их пользу, поэтому покидали свои дома и бежали кто куда.
Как ушли из плена, семья Харитины Захаренко поселилась в военном городке. Жили там пока заново не отстроили железные дороги. Вскоре их переправили в Беларусь. На малой родине семью Захаренко ожидала сожженная деревня. Но они были счастливы. Ведь остались живы родители, которые прятались во время оккупации в лесах, жили в землянках.
За долгие два года, проведенные в Германии, Харитина Андреевна потеряла двоих сыновей. Они заболели корью и умерли на руках матери. Один из них – уже по дороге домой. Это была самая страшная трагедия для матери...
Материалы об Исаенко Любовь Григорьевне,
учащейся Вышемирской школы, узнице фашистской Германии
Родилась Любовь Григорьевна Исаенко (девичья фамилия Степанец) в 1939 году в д. Семеновка Речицкого района в большой крестьянской семье. Училась в семилетней Вышемирской школе. В годы Великой Отечественной войны фашисты сожгли дотла родную деревню. Любовь Григорьевна и другие жители стали узниками фашистов и были угнаны в концлагерь. После войны вернулись в разрушенную деревню. Жили в землянке. Голодали. Но выстояли и выжили...
На фотографии Любовь Степанец, учащаяся Вышемирской "семилетки"
Среднюю школу Любовь Григорьевна уже заканчивала в г. Минске. В будущем она станет выдающимся педагогом нашей страны. Об этом свидетельствуют и звание отличника просвещения, и многочисленные грамоты, и уважение ее прежних выпускников. Вот, пример такого почтительного и уважительного отношения к любимому педагогу от былых выпускников (статья о Любовь Григорьевне в газете "Дняпровец", написанная выпускниками 1969 года школы-интернат №1 г.Речицы).
На фотографии Любовь Григорьевна в молодые годы, во время работы в Речицкой школе-интернате №1.
Несмотря на все события, которые происходили в жизни Любовь Григорьевны в последствии, память о страшных годах войны никогда не покидала ее никогда. В начале 2021 года Любовь Григорьевна написала письмо творческой группе Вышемирского школьного комплексного музея, а также передала некоторые личные вещи (школьную фотографию, поздравительные письма от Президента Республики Беларусь и Председателя Речицкого райисполкома, юбилейную медаль "65 лет Великой Победы")
